Кремль. Царские покои
– Ну, что, мрёт народишко-то?
– Мрёт, царь-батюшка.
– А от чего?
– От микроба.
– Какого микроба? Ты ж говорил – от поганого духу. От Антонова огня. В болотах застужался. С колоколен падал. Разрыв сердца, то, сё.
– А теперь учёный муж Левенгук сделал увеличительное стекло. И выяснилось: все мрут от микроба!
– Час от часу не легше! И чего делать?
– А сказать Пимену, чтоб писал в летописи правильно: погибло столько-то, от микроба. А то пишет, поди, антонов огонь.
– Это да. Это нужно. А много ли их, микробов?
– Тыщи.
– Ого! А как быть?
– Прекратить всяческое сношение.
– Погоди... Мы ж собирались того... с печенегами воевать.
– Щас, батюшка, не до этого нам. Хотя момент хороший. Печенеги тож сильно мрут. Но им вера не дозволяет в увеличительные стёкла глядеть – они по-старому, от холеры. Но молодёжь разве удержишь? Глядят! Устои рушат!
– А нам-то, самим... тоже того, воздерживаться?
– Ну, да, дома... по-семейному.
– Тебе хорошо по-семейному – женился третьего дни на Анютке Голоноговой… А у меня от служения отечеству застой крови может сделаться!
– Я ж по любви, не предвидя.
– Не предвидя... Ты вот что...Ты пошли ко мне Анфиску, что из Легкоуступовых. Род захудалый, но Анфиска – самый сок... Только осмотри её всю с увеличительным стеклом: нет ли на ней микроба.
– Это я с моим удовольствием, царь-батюшка. Анфиску-то. Может, и лекарь осмотрит?
– Ты еще конюха позови! А лекарь кто у нас?
– Матвей Безрукий. Но только он далече: в Сибири. Ему руки-то отрубили, когда он под предлогом прививок людям оспу в жилы совал. И в Сибирь. Лекарь-то он знатный был, с оспой только вот у него вышла придурь: видать, про микроб ещё не знал. Заблуждался.
– Ладно, везите его обратно. Может, присоветует чего.
– Дык он советовал, призывал, людей смущал: надо руки от грязи мыть. И рыло тряпицей обматывать, чтоб микроб не проскочил.
– Рыло! У кого рыло, а у кого и лицо! Ну, тряпица ладно. Это я понимаю. Но руки мыть? Грязь? Разве отчая сыра-земля нам не защитница? Разве не природная огорожа от всякой хвори?
– Да кто ж их, лекарей, разберёт, батюшка! Один одно, другой другое. Звать Матвея?
– Да ну его! Отрежьте ему язык его поганый, да пусть там и остаётся. И в Сибири люди живут. Кто там в сенях толчётся?
– Посол эмира. Сделка: имбирь – пенька.
– На кой нам имбирь?
– Говорят, микроб этого имбиря боится. Вот он, имбирь. Корень.
– О-хо-хо... Ладно, вот на Анфиске и проверим. Зови посла!
Свежие комментарии